Недавно Наташа Влащенко перешла работать с телеканала ZIK на канал «Украина 24», где запустила программу «Хард с Влащенко». Посмотрев ее, «Телекритика» с прискорбием должна констатировать, что ведущая совершенно забыла, что такое жесткость.
Одним из первых гостей новой программы стала довольно одиозная личность – Елена Лукаш. Появление такого персонажа в эфире «Украины 24» многих удивило и даже расстроило. Однако я не стал торопиться с выводами, решив для начала послушать разговор.
Что расскажет Лукаш, было в принципе понятно еще до начала программы, и, забегая вперед, отмечу, что ее высказывания полностью соответствовали ожиданиям. Что касается ведущей – здесь была некоторая интрига, ведь в описании проекта говорилось, что «Наташа Влащенко проводит жесткие, иногда проблемные, но очень информативные разговоры с интересными личностями. Ведущая не устраивает гостю пресс-конференцию, а ведет разговор на равных — с неожиданными вопросами, интеллектуально и провокационно». Такой анонс давал надежду на то, что Влащенко хотя бы попытается расшевелить гостью, задавая острые вопросы.
«Юристка»
Сомнения в том, что действо пойдет по такому сценарию, появились на первой же минуте, когда Елену Лукаш представили, как государственного, политического и общественного деятеля, экс-депутата, экс-министра, заслуженного юриста и назвали женщиной, которая умеет быть спокойной и остроумной в самые сложные периоды жизни. Про близость к Партии регионов и к Виктору Януковичу упоминать не стали. Гостью титровали просто — «юристка», однако задавали вопросы на самые разные темы, многие, как казалось, вообще не по адресу.
Начали «с Донбасса».
«Почему мы не можем сделать так, чтобы мирный процесс действительно начался?» – спросила Влащенко. Ей отвечали, что этого не хочет ни власть, ни непокорный Донбасс.
«Возвращаться с позиции униженных и оскорбленных, лишенных возможности говорить на родном языке, других всяких разных гуманитарных возможностей? Нет», — пояснила Елена Лукаш по-русски в эфире общенационального канала.
Ведущая задала, по ее собственному выражению, рискованный вопрос: согласилась бы Лукаш на месте Зеленского на смену Конституции и дала бы особый статус ОРДЛО? Конечно же, ответила гостья, тем более, что все эти законы уже существуют и «их прописал лично Порошенко», нет лишь политической воли, чтобы их выполнять.
«Дело только в той идеологии, которую исповедует Петр Порошенко; и еще там есть ряд людей, которые готовы выходить на улицы, протестовать и говорить про реванш? Дело только в этом для Зеленского, или есть еще какие-то обстоятельства, о которых мы не знаем, и они его сдерживают?» — поинтересовалась Влащенко. Ответ прост: властная команда расселась у кормушек и не хочет влезать в такую сложную проблему как мирное урегулирование, ей это не нужно.
Подробно цитировать гостью студии далее бессмысленно: экс-чиновница избегала конкретики, отделываясь общими фразами о бессовестной сущности антинародной власти, которые наверняка хорошо знакомы тем, кто следит за ее выступлениями. Лучше пройдемся по вопросам.
«Оппонент»
Гостью спрашивают, почему Путин ввел санкции против депутатов «Европейской солидарности» и «Голоса». Ответ: это царский подарок всем этим «спивакам» и «гетьма́нам», которые бегают по городам и весям и пишут в своих фейсбуках, что они против Кремля.
Примерно на 15 минуте программы приходит черед рубрики «Вопрос оппонента». Оппонент – журналист Сергей Лямец, завсегдатай каналов ZiK, 112, «Наш» – рассказывает о том, что Офис генпрокурора чистит кадры, требуя безусловной лояльности. На такие условия соглашаются далеко не все, тогда их увольняют. В судах накапливаются решения против Офиса генпрокурора, и государство теперь должно каждому из уволенных прокуроров сотни тысяч гривен, если не миллионы. «Чем закончится эта эпопея, имеют ли шанс восстановиться уволенные прокуроры и главное – насколько все происходящее законно?» – задает риторический вопрос Лямец.
«Спасибо, Сергей. Мы с вами не раз смеялись, обсуждая, как проходит реформа в прокуратуре, — говорит Елена Лукаш оппоненту. — Я подтверждаю все, что сказал Сергей. Будут ли исполняться решения судов – я не знаю».
Второй вопрос касается решения Конституционного суда о неконституционности назначения Артема Сытника директором НАБУ. «Что делать с чиновниками, с людьми, которые вопреки решению Конституционного или Верховного суда продолжают делать то же самое?» — спрашивает оппонент. Ответ тот же: «Я опять не знаю, что комментировать». После гостья рассуждает о роли «вашингтонского обкома» в создании антикоррупционной сети в угоду заокеанской метрополии.
Недоумение
Инициатива вновь переходит к Наташе Влащенко. Она спрашивает, почему на Донбассе 500 тыс. человек лишены права голосовать на выборах? А это чтобы никто не увидел позорного проигрыша власти, говорит Лукаш.
Следующий вопрос – о судебной реформе, которая идет с начала нулевых. «В результате сегодня там просто, по-моему, полная вакханалия: одни суды уже запретили, другие – еще не пришли, судей не хватает, у всех такие стопки по 150 дел, и они просто не успевают ничего делать. Что сегодня происходит?» – интересуется ведущая. Ей объясняют, что происходит плавный переход государства Украина в систему самосудов.
Затем ведущая спрашивает, чем закончатся три очень громких дела: одно связано с уголовным преследованием Петра Порошенко, второе – с убийством Павла Шеремета, третье – дело Сергея Стерненко. «Вот эти три дела, если можно, прокомментируйте, — просит ведущая. — Они все разные, но все симптоматичные». — «И все закончатся ничем», — обещает Елена Лукаш.
«Что вы думаете про украинскую юстицию?» — «Мне ее так жалко».
«Что будет осенью с экономикой, с рабочими местами, с медобслуживанием, с другими какими-то вещами, которые важны сегодня для людей?» — «Вырастут тарифы и безработица, упадут промпроизводство и ВВП. Мы медленно сползаем в пропасть».
Пришло время рубрики «Скандал дня». Институт национальной памяти опубликовал снимок оберштурмбанфюрера дивизии СС «Галичина» Владимира Козака, награжденного железным крестом. «Я не хочу вас спрашивать, как работает Институт национальной памяти, потому что ваше мнение известно, есть другие позиции по этому поводу и т.д., — говорит Влащенко. — Я хочу вас спросить о другом: почему мы до сих пор не представили народу Украины гуманитарную концепцию государства? Чтобы четко и ясно сказать: мы строим монокультурную страну или поликультурную, какое у нас отношение к истории, к пантеону героев. Или мы пока эти вопросы не рассматриваем – Польша, например, наложила мораторий на определенные свои исторические эпизоды. Чтобы языковой вопрос был четко понятен. Почему у нас нет этого?» А потому что существует только два способа взаимодействия в этой сфере, говорит гостья: заигрывание или подавление.
«Осенью у нас будут выборы. Вот смотрите, город Киев, мы видим, что есть ряд претендентов на пост мэра. Почему мало ярких людей, почему мало людей, за которыми пошло бы большинство населения?» — «Не знаю».
«Два года назад я была уверена, что будет появляться очень много новых партий, что придут новые люди, которым все это уже надоело. Почему не пришли люди, которые готовы взять на себя ответственность?» — «Я не знаю, почему плохие люди давно объединились, а хорошие все сидят и обсуждают, кто виноват и что делать».
Ведущая еще успевает задать вопрос, почему Лукаш не идет в политику, и получает ответ: ее собеседница не хочет ассоциироваться с какой-то политсилой, предпочитая рассказывать людям, что происходит в стране. На этом время прямого эфира заканчивается.
«Каждая программа, каждый гость, которого я приглашаю, – для меня самое важное, чтобы вы получили информацию и задумались над тем, как мы живем и что можно в этой жизни изменить», — торопливо произносит Влащенко и желает здравствовать.
Я же остаюсь в некотором недоумении. В течение часа Лукаш оперировала лишь довольно скучными пропагандистскими штампами, не рассказав ни одной внятной истории, а ведущая и не пыталась из нее их выжать. Обострять разговор Влащенко тоже не захотела, не задала ни одного неудобного вопроса, наоборот, постоянно поддакивала гостье. Так что название программы явно не соответствует содержанию, конфликта здесь нет и в помине, если только авторы не считают проявлением жесткости способность за глаза пройтись по представителям нелюбимых ими политсил.
